Кен Уилбер "Уровень кентавра"

В определенном смысле «эго» чувствует себя попавшим в ловушку, оказываясь жертвой буйного непостоянства своего собственного тела. Поэтому нетрудно встретить людей, чувствующих себя скованными своей плотью и мечтающих о таком состоянии, сейчас или после смерти, когда душа обладает полной властью и, не обремененная нежной уязвимостью плоти, бестелесная, легко плывет в воздухе, не покрытая ничем более вещественным, чем атласно-белое ангельское одеяние. Нетрудно понять, почему в глазах многих людей плоть и грех столь ужасающе синонимичны.

В особенности «эго» чувствует себя пойманным в ловушку восприимчивостью тела к боли. Боль, страдание, острая чувствительность живой ткани и обнаженных нервов — понятно, что все это достаточно терроризирует «эго» и оно стремится уйти от источников боли, погрузить в оцепенение и заморозить тело, чтобы уменьшить его чувствительность к боли. Хотя «эго» и не может контролировать непроизвольные ощущения тела, оно все же может научиться и учится уводить осознавание от тела, делая его неживым и бесчувственным. Это то, что Ауробиндо называл «витальным шоком» — потрясенное сознание отшатывается, отворачивается от уязвимости и смертности плоти, что приводит к оцепенению последней и искажению самого сознания.

Но это омертвение, оцепенение тела дается дорогой ценой. Ибо если верно, что тело является источником боли, то верно и то, что оно является источником удовольствия. «Эго», убивая источник боли, в то же время убивает источник удовольствия. Никакого страдания... но и никакой радости.

Таким образом, «нормальный» человек замораживает, анестезирует свое тело, не понимая природы этой анестезии. Он даже не знает того, что находится в анестезии. Это почти так же, как бывает при сильном обморожении — пострадавший не осознает, что он получил его, потому что пораженная часть тела лишена всякой чувствительности, а человек не может чувствовать отсутствия чувства. Он не чувствует ничего, и ему кажется, что все хорошо.